SoNoR не просто содружество музыкантов, SoNoR — это образ мышления Эльмир, Аля, Самир, Низами, будучи однокашниками, еще более сблизились на посиделках у Санана Курбанова. Санан — Художник, неуемный фантазер и непререкаемый авторитет, был тем лучом, в котором сфокусировались идеи, главной из которых и стал SoNoR. Рошка не был консерваторцем, но влился в группу легко и естественно: SoNoR стал его естественной средой обитания. Все они, конечно, были сумасшедшими бессребрениками. Не имели ни финансового фундамента, ни помещения для репетиции, ни нот, ни нормальной гитары и бас- кларнета. Инструмент, купленный с помощью спонсора, стал для Низама осязаемой мечтой, на которую можно было не только полюбоваться, но также потрогать и даже поиграть! Но когда кто-то из зарубежных коллег попытался сыграть на этом инструменте лихой пассаж, то не смог извлечь из него ни единой ноты: этой рухлядью мог управлять только лишь Низам. Нормальная гитара появилась у Рошки только после поездки в Швейцарию на стажировку к Cristoph Jäggin — прекрасному музыканту и педагогу. Рошка стал для него близким и родным — своим, и его подарок стал бесценным вложением в дело становления SoNoR. Они росли. Постепенно. Прорастали методом проб и ошибок. Эмоциональный S, N — для которого в музыкальном обиходе существовало лишь два волшебных слова: современная музыка и спокойный и рассудительный R. Но коллективом они стали, когда бразды правления взял в свои руки Эльмир, что было очень нелегко — приглашения дирижеров и композиторов, программы, переговоры, партитуры, голоса. Но промашек не было. Более того, с дирижерами им несказанно везло – да и вряд ли могло случиться по-иному. Умница Roland Freisitzer, около десяти лет проживший в Москве и без труда схватывающий своеобразие текущего момента с азербайджанским акцентом — лихие девяностые! — и замечательный Володя Рунчак, свой в доску как коллега, дирижер и композитор, как товарищ и друг. За пультом стояли и ветеран австрийского дирижерского искусства Peter Keuschnig, и немец Bernhard Wulff, и Эльшад Багиров, прекрасно проведший мой авторский концерт в Кирхе. Постепенно к S-N-R присоединились такие же энтузиасты, которые вскоре стали незаменимыми — Соля Мамедова, Боря Пашкин и, конечно, Faridchen (Фарида Мамедова), участие которой в концертах придало музицированию Ансамбля интеллигентность, блеск и шарм... Мы писали для SoNoR-a: Эльмир, Аля, Алик Ализаде, Roland, James Clark — англичанин, Fredrik Österling из Швеции. Мне тоже удалось сделать для них несколько партитур. Они отвечали взаимностью, наша музыка звучала в Германии, Бельгии, Голландии, Монголии, в Москве, Таллине и Тарту, Тбилиси, Одессе, Кишиневе, Ташкенте. Активная Афа Маммадова, директор коллектива, много сделала для организации гастрольных поездок. Но два концерта особенно остались в памяти как некие знаки-указатели — Прага 1999 и Берлин 2001. С Прагой вообще все сложилось самым удивительным образом. Джаник Селимханов — аккумулятор самых разнообразных идей, связанных с продвижением нашей музыки по всему свету наудачу отправил несколько партитур Эльмира и моих на отбор к Фестивалю «Maraphon-1999». Надежды, конечно, не было… но в программе оказались мы оба. Из шести авторских концертов — два концерта композиторов Азербайджана. Впечатляет! SoNoR подготовил программу из сочинений Эльмира, московская «Студия Новой Музыки» — мои. Жили все вместе в одной гостинице, вместе репетировали, концертировали на одной сцене, вечерами вместе путешествовали по бесконечным пражским пивным. Оля Багирова и Рошка участвовали в концерте «Студии», московские ударники — играли с SoNoR-ом: обо всем договорились заранее. Московский валторнист, прекрасный музыкант и, главное, опытный педагог дал пару уроков нашему Андрюше Сабаеву, тогда еще студенту. И как потом он неоднократно вспоминал, эти несколько получасовых консультаций были для него очень полезны. «Europäischer Musik Sommer» — наш концерт прошел в одном из лучших залов Берлина, Konzerthaus. Состав был огромный, играли отменно — Рунчак выжал из наших не слишком организованных и дисциплинированных ребят максимум. Faridchen, как всегда, блистала, прекрасно солировал тарист Гюльага Зейналов, Марианна Высоцкая, наша московская бакинка, чувствовала себя настолько свободно, что казалось, за её плечами годы сотрудничество с SoNoRом. После последнего сочинения зрительный зал стоя аплодировал нашим ребятам, долго не отпуская их со сцены. Мы были счастливы, но не обошлось и без некоторых накладок. Фестиваль проходил под патронажем МИД Германии, и по регламенту Посольство каждой из стран после концерта своего коллектива должно было организовать легкий фуршет. Когда представители МИД Германии обратились по этому поводу в наше Посольство, им было отказано. «Денег нет! Никаких! Нет — и все! Знать не знаем, ведать не ведаем ни о каком фуршете!». И тогда МИД Германии оплатило азербайджанский вечер. Таня Рексрот, наш Добрый Гений, благодаря которой мы получили приглашение на этот престижнейший форум, утешала нас, как могла. А мы не знали, куда подеваться от стыда, когда представители Посольства после концерта, на который они, кстати, опоздали, и концерт пришлось задержать! — явились в кафе. Причем, с разодетыми, я бы даже сказал, с расфуфыренными женами и с удовольствием ели-пили за счет германского МИДа, нимало тому не смущаясь. А когда на блюде с сосисками показалось дно, а пустых бутылок на столе стало больше, чем полных, с достоинством покинули кафе. Если память мне не изменяет, даже не попрощавшись… Всякое бывало, многое уже не вспомнить. Но в моей памяти навсегда остался тот неподдельный энтузиазм, та неистребимая жажда нового, которая не давала покоя и толкала, гнала, заставляла жить и творить современную музыку: SoNoR не просто содружество музыкантов, SoNoR — это образ мышления. Заметная страница в истории современной азербайджанской музыки. Уже нет с нами Низами, нет Рошки… Нет SoNoR–а. Сказать, что мы осиротели, значит, ничего не сказать. Фарадж Караев композитор, профессор Московской государственной консерватории имени П.И. Чайковского Москва, 2021 |
||
|